Последовательности, специфичные для эндогенного вируса Gross — AKR в клетках мышей

Показано, что в нормальных клетках мышей линии NIH нет последовательностей, специфичных для эндогенного вируса Gross — AKR. После инфекции в таких клетках происходит интеграция 3 — 4 копий этих последовательностей на гаплоидный геном клетки (Chattopadhyay et al., 1976). В нормальных клетках AKR последовательности Gross — AKR присутствуют в количестве 3 — 4 копий на гаплоидный геном, а после инфекции дополнительную интеграцию обнаружить не удалось.

В клетках крыс, в которых отсутствуют последовательности, гомологичны G — MuLV, после инфекции этим вирусом интегрируется одна копия Gross — AKR на гаплоидный геном.

На основании этих данных предполагают, что присутствие вирусных последовательностей может влиять на эффективность интеграции экзогенного провируса и количество интегрированных копий, по-видимому, лимитировано.

Проведен сравнительный анализ транскрипции ДНКsarс, составляющей 16% генома RSV в трансформи-рованных клетках млекопитающих (клетки хомяка ВНК-21; Т-ВНК) и в ревертантах этих клеток (Р-ВНК), которые в отличие от Т-ВНК-культур обладают морфологией нормальных клеток, редко образуют опухоли у цыплят, по COFAL-тесту негативны и не индуцируют продукцию вируса после слияния с чувствительными клетками (Deng Chun-Tsan et al., 1977).

Количество вирусспецифической РНК в Р-ВНК было в 100 — 1000 раз ниже, чем в Т-ВНК.

В обоих типах клеток в ядрах содержалось в 5 раз больше вирусспецифической РНК, чем в цитоплазме.

Следовательно, исключается возможность рестрикции на уровне транскрипции. Ядерная вирусспецифическая РНК в Т- и Р-ВНК разделяется на два компонента — 35S и 24S, но в цитоплазме 24S РНК выявляется в комплексе с клеточными полисомами. Такой размер РНК соответствует приблизительно 40% генома (молекулярная масса около 1,2Х106).

³²Р-ДНКsarс-продукт гибридизировали с 24S РНК, содержащей поли-А-сегмент. Оказалось, что sarс-специфических последовательностей, ассоциированных с этими типами РНК, было значительно меньше в клетках Р-ВНК, чем в клетках Т-ВНК. Таким образом, уменьшение количества вирус-специфической РНК является единственным отличием экспрессии вирусного генома в ревертантных клетках по сравнению с экспрессией в трансформированных клетках.

Некоторые субклоны трасформированных клеток, но ревертировавших к нормальному фенотипу, содержат такое же число копий вирусного генома, как и трансформированые клетки.

Например, в ревертантах опухолевых клеток хомяков, трансформированных RSV и имеющих морфологически нормальный фенотип, не обнаружено отличий в количествах вирусспецифической ДНК, отмечено лишь различие в уровне ее транскрипции в поли-А-содержащую РНК.

Следовательно, ни интеграция, ни транскрипция трансформирующих генов не являются определяющими в поддержании состояния трансформации.
 
По-видимому, вероятность неопластического превращения клеток зависит от нарушения функционирования клеточных генов частоты митозов, которое обусловливается расстоянием между этими генами и провирусом. Иными словами, наиболее вероятным механизмом действия онкорнавирусов является эффект положения.

«Механизмы вирусного онкогенеза»,
А.И.Агеенко