Возможно, однако, что усиление синтеза РНК и белка, вызванное адреномиметиками, не является специфическим феноменом, поскольку аналогичный эффект наблюдается при введении любых стимуляторов ЦНС (коразол, пикротоксин, стрихнин), которые, так же как и фенамин, ускоряют процесс консолидации вырабатываемого навыка. Возбуждение же адренорецептивной мембраны адреналином не оказывает влияния непосредственно на синтез РНК в нейронах [Вепринцев Б. Н., 1973].
В этом случае, по мнению автора, активируется лишь транспорт веществ между ядром и цитоплазмой нейрона.
Интересные результаты получили М. Е. Gibbs и N. Kim (1977). Они предложили трехфазную фармакологическую модель формирования памяти у кур. Оказалось, что кратковременная память нарушалась при внутримозговом введении ионов калия. Лабильная фаза (закрепление следа) длилась до 30 мни и тормозилась веществами, пнгибирующими Na+/K+АТФазу (уабаин).
Долговременная память (3 ч) нарушалась циклогексимидом. В этом случае введение фенамина и норадреналина непосредственно после обучения устраняло амнезию, вызванную уабаином, но не устраняло амнезию, обусловленную ионами калия. Действие адреностимуляторов сходно с действием дифенилгидантоина, который непосредственно активировал Na+/K+ — АТФазу. Не исключено поэтому, что норадреналин и фенамин устраняют амнезию путем стимуляции активного транспорта ионов с последующим усилением биосинтеза РНК и белка в нейронах в момент консолидации вырабатываемого навыка.
Такая гипотеза не противоречит представлению о том, что активация синтеза белков в нейронах под влиянием адренергических нейромедиаторов происходит при участии первого или второго посредника (цАМФ или ионов Са++ соответственно). В любом случае очевидно, что способность фиксировать и сохранять выработанный навык зависит от оптимальной концентрации норадреналина в синапсах и от условий его взаимодействия с соответствующими постсинаптическими образованиями.
Вещества, стимулирующие адренорецепторы головного мозга (клонидин, тирамин, адреналин), нарушают процессы фиксации и хранения информации, в частности выработанные навыки с отрицательным подкреплением [Izquierdo I. A. et al., 1975; Gozzani J. L. et al., 1976], и увеличивают длительность сохранения навыков с положительным подкреплением.
Сложным влиянием на память обладают алкалоиды спорыньи (дигидрированные производные эргокриптина и эргокорнина). Так, предварительное их введение устраняло вызванную гипоксией амнезию навыка активного избегания электрошока у самок крыс. По-видимому, этот эффект связан со стабилизацией уровня эндогенных катехоламинов в тканях головного мозга, поскольку гипоксия сопровождается резким снижением уровня норадреналина и дофамина.
Предположение, что действие этих соединений на процессы памяти связано с активацией адренорецепторов, доказывается тем, что их действие нейтрализуется избирательными антагонистами адренорецепторов — феноксибензамином, фентоламином и алкалоидами спорыньи [Kelsey J. E., 1976; Boismare F. et al, 1978] а также тем обстоятельством, что антагонисты адренорецепторов сами вызывают состояние амнезии.
Так, адреноблокаторы пропранолол и дихлоризопротеренол вызывали амнезию навыка пассивного избегания электрошока у крыс и мышей при инъекции через 5 мин после обучения в условиях проверки навыка через 7 дней [Cohen R. P. et al., 1975]. Сходный эффект наблюдал М. Gallaher с соавт. (1972) при инъекции пропранолола и алпренолола в миндалевидное тело у крыс. Действие последних устранялось последующим введением норадреналина. Напротив, аадреноблокатор феноксибенз амин вызывал амнезию исключительно в условиях его введения до обучения [Haycock J. W. et al., 1977].
Доказано [Richardson J. S. et al., 1971], что действие пропранолола не связано с феноменом «диссоциированного» обучения, поэтому авторы выдвигают гипотезу, согласно которой адренергические нейроны участвуют в процессах длительного хранения и воспроизведения закрепленных навыков. По данным К. Hrachek и Endrockzi (1978) окспренолол и пропранолол при системном введении тормозили обучение в лабиринте и выработку условных реакций, но не влияли на их сохранность и угашение.
«Нейрохимические и функциональные основы долговременной памяти»,
Ю.С. Бродкин, Ю.В. Зайцев